Широкое поле —>
Сколько сил в этом маленьком существе, которое сейчас бежало легкой рысцой, задрав хвост и весело рассматривая все вокруг себя? Много, поверьте. Даже не смотря на то, что она еще львенок, любопытство и гордость за саму себя перебивали и усталость, и жажду, и голод. Ведь она показывает, если можно так выразиться, новому другу место, где она живет. По пути Карли объясняла Авали все, можно даже заметить, что у нее просыпается отцовский характер – он тоже жутко любил рассказывать, при этом мало слушая других, все-то, что связано с территориями ее прайда — вот эта акация — место отдыха охотниц или, по другому, наблюдательный пункт. Вот тот вот камень — метка границ. В общем, вынос мозга был жестокий, надеемся, что Авали выживет.
Оказавшись, в конце концов, у кромки воды, Амезалива медленно опустила взгляд. Увиденное ее впечатлило, правда, в отрицательную сторону. В сезон дождей всегда было много воды, так почему же сейчас ее становиться все меньше и меньше, да еще и мутная.. Бее… Однако, старшие говорили, что уж лучше пить такую воду, нежели раньше времени отправиться к Айхею. А вот Карли наоборот хотела быстрее отправиться туда, где сейчас находятся ее родители, правда, сейчас самоубийство отошло на второй план, ведь появилась такая интересная личность, как этот молодой лев.
— Ну-у.. — обреченно протянула львенка, осторожно касаясь носом холодной воды. — Обычно здесь всегда очень много воды и она чистая, но взрослые говорят, что Сезон Засухи забрал воду с собой. — наверное, этому самому Сезону Засухи пришлось отправиться в путешествие, где очень мало воды, поэтому то он и взял ее с территорий прайда, да и вообще с территорий.… Но потом придет Сезон Дождей, который заберет с собой обжигающее солнце, однако, принесет воду.  Осторожно коснувшись краем язычка кромки воды, Амезалива слабо поморщилось – ей никогда не нравился вкус воды с песком. Так противно, однако, жажда взяла свое.
Внезапно, прямо напротив головы львенка, из воды пошли какие-то пузырьки, при этом неприятно булькая, что заставило Мкиа остановиться и медленно поднять взгляд на этим самые пузырьки. Что это? Вообще откуда они взялись? Медленно, пригибая корпус к земле и не сводя глаз с этих пузырьков, львенок попятилась назад, нервно мотая хвостом из стороны в сторону. Любой бы нормальный лев, по мнению Карли, убежал бы уже давно, но любопытство… Настала тишина, заставившая Амезаливу в непонятках поднять голову и навострить ушки.
— Странно.. Авали, как думаешь, кто там? — внимательно наблюдая за тем местом, откуда были пузырьки, спросила Карли. Сделав шаг вперед, при этом немного потянув носом и пригнувшись, самочка слабо наклонила голову вбок. Вдруг прямо из того места, где только что были пузырьки, вынырнуло что-то такое.. Огромное, на несколько секунд зависнув над водой и с плюхом упав на поверхность. Это было похоже на нечто, заставившее Карли отпрыгнуть на приличное расстояние и, ощерившись и прижав уши к голове, глухо «зарычать». А вот «это» медленно поплыло в сторону берега, где только что была Рохо. Самке было страшно, вдруг «это» питается маленькими, любопытными львятами? Однако, достигнув берега, «это» остановилось и притихло.
— Вах.. — тихо выдохнула львенка, присматриваясь к контурам «этого». Солнце, по видимому, сыграло с ними злую шутку и это бревно? Возможно. Давайте подойдем поближе и узнаем? В любом случае, это точно бревно. Ведь контуры похожи… Медленно, неуверенно, но все-таки рыжая подошла к этому «бревну» и чуть коснулась лапой его холодного, мягкого (!) тела. Внезапно «бревно» издало слабый, приглушенный рык, заставивший Амезаливу отойти, а, нет, отбежать подальше и внимательно присмотреться.
Львята не знали этого, но «бревном» являлся молодой крокодил, не переживший засухи. Ему осталось совсем немного, и все, на что он способен, не познав всех радостей жизни, так это глухо рычать, пытаясь хоть как-то выбраться из этой трясины, которая все равно утянет его к себе в жуткие, холодные лапы и тогда заснет эта рептилия вечным сном, убаюканная колыбелью смерти.

Внутри поселилось такое странное чувство.. Даже сама самочка не сможет вам их объяснить. Она чувствовала смесь любопытства, печали и какой-то настороженности. А так же – приличная доля отчаяния. Львенок не понимала, что вообще сейчас твориться внутри нее, поэтому стояла в позе «охотника». Вытянувшись, она согнула правую переднюю лапку к груди, сама чуть подалась вперед и насторожилась. Только слегка поддергивающийся кончик хвоста выдавал ее волнение.
— Т-с-с.. — тихо прошептала Амезалива, чуть прижав уши к голове и сделав шаг в сторону лежащего существа. От него воняло.. Воняло смесью пресной тухлой воды и чего-то еще. Чего-то неизбежного и печального. Это черное существо издавало глухие звуки, но не угрозы, нет.. Опять та же неизбежность. Оно пыталось двигаться, но даже это было больше невозможно. Слишком обезвоженное тело, похожее уже на какое-то старое, потрескавшееся бревно. Кое-где была запекшаяся кровь, ее гнилой запах, заставлявший носик малышки недовольно морщиться. — Мне кажется, что это.. Это.. Добыча гиены? — вполне возможно, ведь раз гиены – это злые львы и львицы, то и еда их должна была быть такой же злой и протухшей, как их души. 
Сколько раз в жизни, существу может везти, часто ли фортуна и судьба благоволят четвероногим существам? Никто не знает, но все надеются, что так будет продолжаться вечно. Это - то же самое, что считать жизни кошек, бесполезно и неинтересно. Всё больше создаётся впечатление, будто живые совсем вымерли, раньше саванна и близкие к ней земли буквально кишили ими, теперь изредка можно встретить одинокого, заблудшего живого, чей путь давно потерял свой смысл и свою цель, а дальнейшее движение осуществляется на почве безусловных рефлексов. Ведь по настоящему живых душ совсем не осталось.. За эту жизнь каждый старается хоть что-то сделать, к примеру, главенство в прайде занять, семью создать, убить кого-нибудь или вызвать нервный срыв... всё равно, главное - запомнится и не уйти в тот мир никому не известным анонимом. Можно долго думать о жизни и смерти, говорить о них, писать или рисовать, однако результат будет тем же - дурное настроение, не выспавшийся организм и какое-нибудь душевное расстройство, а самое страшное... потеря стимула или вдохновения.
Медленно сделав несколько шагов назад от этого прогнивающего существа, Карли глянула на горизонт.. Светало. Рождается солнышко, а к вечеру умрет. Да, так было и будет всегда.
— Интересно, когда солнца закончатся? — и действительно, не могут же они постоянно рождаться и постоянно умирать. Когда-нибудь, да это должно будет закончиться. Хотя, для каждого существа будет последнее солнце в его последний день. После, янтарные глаза, наполненные тем самым солнечным светом и каким-то своим превосходством, посмотрели на обреченно рычащее существо.. Даже его глаза, которые только что заметила рыжая, были наполнены жуткой болью и печалью. Он смотрел на небо.. Точнее пытался смотреть, насколько это позволяло его тело.
— Авали, — львенок медленно перевела взгляд на молодого самца, которого, неожиданно для самой себя, стала считать ближе. Стали ли они друзьями? Вообще сердца маленького ребенка легко завоевать, главное показать свою дружелюбность. — Давай побудем тут, пока он не закроет глаза? — что-то ей подсказывало, что стоит посидеть с этим бревном до тех пор, пока бездонные глаза не закроет прозрачная пленка.. Просто подождать.