Начало.

Шаг. Шаг. Шаг.
Вдох. Выдох. Вдох.
Шелест. Шорох. Запах.
Прайд?..
Ночь постепенно таяла. Она заканчивалась где-то там, за границей. Там, где правили гиены, сидя на слоновьих черепах и рассказывая друг другу о мифических подвигах сородичей. Там, где нет жизни, которая так бы восхищала окружающих. Там, где само понятие "ночь" весьма растяжимо. Там, где редко появляются даже вездесущие птицы...
Львица замерла, втягивая воздух. Океаны трав - желтые, рыжие, такие родные. Сухая колкая растительность колет лапы, но она даже рада этому знакомому чувству.
Она вновь двинулась вперед. Вновь. Она как бумеранг - уходит и возвращается. Она соскучилась по ним - таким одновременно одинаковым и разным. Она скучает. Но пройдет пара дней, и она, Горькая, вновь насытится их обществом. Вновь будет чувствовать уколы раздражения, вновь будет считать себя чужой в этом прайде. Вновь в голову будут лезть мысли о бескрайних просторах саванн, о пустоте и бесчисленных стадах, кои не шибко боятся одинокого хищника. Нас много, мы сможем дать отпор - она читает это в их глазах, читает это по их движениям - слегка нервным, но решительным.
Но она не боится стад. Знаете, её всегда больше пугала именно та одинокая жертва, которую львицы уже повалили на землю. Ей уже нечего терять. Она стала добычей, а значит, просто обязана сопротивляться. Не львицам, так той темноте, что, вероятно, застилает ей глаза.
И они сопротивляются.
И вновь, вновь какая-нибудь из хищниц послабее перелетает через голову, гулко бьется о сухую землю, издает негодующий рык. А бывает, что и крик боли, который больше подходит травоядному, чем королям Африки. Но никто из них не замолкает. На памяти Горькой только одну львицу из их прайда убили на охоте. Тот буйвол, ошибочно принятый за больного и старого, оказался просто сонным. Но почувствовав у себя на спине вес львиного тела, бык тотчас проснулся. Ошибки... Иногда их цена очень высока. Чужая жизнь.
Вдох. Выдох. Шаг. Шаг. Скоро она будет дома. Скоро она увидит такие знакомые желтые глаза, услышит такие привычные голоса. Скоро ей придется лениво отмахиваться от малышни, выслушивать снисходительные вопросы короля и других львов. Скоро ей придется постараться, чтобы влиться в жизнь семьи.
Но, знаете, ей не впервой. И именно поэтому её губы сейчас изгибались в усталой усмешке.
Не впервой уходить и возвращаться. Раз за разом.
Путь через поля, луга... Осталось немного. С неба сыпется колкая морось, напоминая, что всё это ненадолго. Вскоре явится тот самый зной, что так яростно обжигает глотку, заставляет дышать прерывисто, жадно захватывая воздух ртом.
Горькая остановилась, задумчиво обводя взглядом округу. Никого. Чтож, было бы наивно ожидать, что её, простую охотницу, будут встречать все и сразу... Ковровая дорожка и фанфары, прайд в полном составе. Издевка в желтых глазах. Ах, эти мечты...

Отредактировано Горькая (11-09-2011 20:40:42)

Она бездумно продолжила свой путь. Бездумно – то есть совершенно не думая ни о предстоящих встречах, ни о том пути, который ей предстоит сделать. Шаги – этот привычный ритм изгнал из её головы все мысли, изгнал, но не заставил их исчезнуть. Со временем они вернутся, точно так же как и эта жара, отступившая перед колким и моросящим дождиком. Кстати, последний так неприятно холодил шкуру, что Горькая то и дело чуть раздраженно щурилась. Однако более никаких чувств и эмоций она не демонстрировала. Не в её, так скажем, правилах.
Да, у каждого есть свой кодекс. Где-то внутри, за стальными опорами – волей, стойкостью и мудростью. Где-то там, в ларчике, который спрятан далеко в душе, но замка не имеет, ибо каждый в любую секунду способен в этот свой кодекс проникнуть, прочитать, вспомнить. Наверное, у неё был даже не ларчик, а шкатулка, ведь правил было немного.
Но они, без исключения, были сложны.
Никогда, никогда не проявлять истинных чувств – она дала себе этот зарок давно, еще в детстве. Не нарушать это «табу» было очень сложно, чудовищно сложно, ведь тогда она была ребенком. Сейчас она спокойна, обросла тем самым жизненным опытом, что не позволяет срываться или как-то бурно реагировать на какой-либо внешний раздражитель. Теперь она стала «толстокожа». Но бывают моменты, когда кровь закипает, а горло сжимает сдерживаемый рык.
Она – хищник, как и её сородичи, а значит – просто обязана обладать нелегким, взрывным характером.
Горькая вновь остановилась на окраине поля и вдохнула в себя запахи. Аромат влажной земли и мертвой травы забивал ноздри. Шумно чихнув, львица обвела травяной океан тяжелым взглядом. Её, опытную охотницу, не покидало ощущение, что кто-то за ней наблюдает. Списывать это на подозрительность, паранойю не предоставлялось возможным. Почему? Мы в саванне живем, дорогие. В саванне. В мире, где слабый сдыхает за кучей костей и сам становится точно такой же. В мире, где зубы не показывают только птицы, да и то только потому, что у них их просто нет. Зато когти… Горькая усмехнулась в ответ на свои мысли, вспоминая, как отчаянно она сражалась в юношестве с грифом за какую-то падаль, а тот очень упорно целил ей в глаза. Тогда её спасла случайность – на подмогу пришли сестры…
Львица сухо улыбнулась. Улыбка вышла кривоватой, то есть слишком сдержанной. Мысли вновь пришли в движение, внезапно вызволив из темницы прошлое. Нет, такого ей не надо. И Горькая, тряхнув головой, продолжила путь, не отпуская, впрочем, мысли о возможном нападении со спины.

Обратная сторона скалы =>
Знаете такое чувство, когда вдохновленные чем-то, вы готовы идти на самые глупые поступки. Конечно, все это знают и попадаются на этом. Вот и наша Карли не исключение. Пересекая границы, львенка даже не задумалась о том, что это может грозить бедой. Очень сильной бедой. Но поиски приключений и неутомимое любопытство брали над собой верх. Тем более мама рядом. Мама прямо над ней. Сидит там на небесах и наблюдает, какая же глупая у нее дочь… А вот Амезалива думала иначе. Она была уверенна, что родители гордятся ей, наблюдая за тем, как она убегает с территорий Прайда. С безопасных территорий. Новые, неизведанные запахи конечно же привлекали маленького львенка. Она даже забыла запреты взрослых по поводу ухода на нейтральные земли. Да, соглашусь с вами, львенка осторожничала. Мкиа весьма осторожно пересекла границу и направилась на свою первую охоту. Ха, ну да, конечно. Маленькая еще, а уже хочет показать себя крутой. Нет, она хотела показать всем свою взрослость, не пройдя еще даже подростковый период. Как и любой маленький ребенок, Карли хотела вырасти, а вырастая, захочет снова стать ребенком.
«Так… Для начала надо исследовать территорию.» Львенка мыслила правильно. Надо было найти какой-то холмик, чтобы осмотреть территорию. Забравшись на невысокий холмик, молодая львица заметила две львиные фигуры. Несомненно это были львы. Впереди шла львица песочного окраса, за ней на некотором расстоянии осторожно шел молодой лев странного окраса. Карли еще никогда не видела таких красивых львов.
Родители не успели объяснить  ей разницу между «своими» и «чужими» незнакомцами, поэтому, сорвавшись с места, Хвостик помчалась прямо к этим львам. Перед ней стоял выбор, кому задать вопрос. Львице, которая показалась малышке знакомой или необычайно красивому льву-незнакомцу? Естественно, Карли выбрала вариант номер два.
Несколькими прыжками Амезалива добралась до льва и, встав прямо перед ним, сказала:
- Привет, - глаза горели неистовым огоньком. Несомненно, она хотела знать, что это за незнакомец такой. – Ты из нашего прайда, да? Только я тебя там раньше не видела.. А как пройти к Месту Охоты?
Глупая, глупая Карли. Подошла к незнакомцу, да еще и объявила его присутствие перед  львицей. Плюс, назвала его сопрайдовцем. Отлично. Место Охоты? Львицы, приносившие мясо всегда упоминали это место. Ну, а Амезилава просто не поняла смысл этого слова. Место Охоты – это поля, луга, степи… Везде, где есть стада зебр или антилоп. А вот у Карли было другое мнение на этот счет.  Место Охоты для нее было такое место, где раздают пищу на нейтральных территориях. Отлично.

- Знаешь, ходить без родителей по нейтральным территориям не самая лучшая идея…особенно для такой малышки, как ты. – произнес  лев, явно раздраженный тем, что его прервали. Львенка улыбнулась и, откинувшись чуть назад показала пальчиком лапы на небо.
- А я не одна. Мама и папа там. Они со мной. – да, теперь она была в этом уверенна больше чем на сто процентов. В карих глазках так и сверкали радостые огоньки. Конечно, она знала, что родители сейчас немного заняты, но они наблюдают за ней и когда – нибудь придут, чтобы забрать ее с собой. Амезалива по-детски улыбнулась, показав ряд еще совсем маленьких зубов. Наконец, львенка решила задать опасный вопрос. Почему опасный? Потому что неизвестно было, как отреагирует на это незнакомец.
- Откуда ты такой белый?.. – робко спросила она, осматривая льва. «Интересно… Может он с крайнего севера? Мне мама рассказывала сказки о белых волшебных львах…» - Ты… Волшебный?
Кисточка на хвосте львенка нервно задергалась, показывая истинное любопытство и возбуждение. Карли настолько хотелось узнать, что это за лев такой, что совсем забыла о том, где она находиться и зачем она вообще сюда пришла.
Вдруг, на лапу незнакомца села бабочка. Что она там делала? Непонятно. Охотничьи инстинкты мгновенно дали о себе знать. Амезалива пыталась не отвлекаться от самца, но эта лазуревая бабочка так манила к себе. Будто говорила: «Поймай меня.» Не выдержав, Карли прыгнула, всем весом плюхнувшись на лапу льва. Насекомое естественно упорхнуло и стало кружить вокруг львов. Амезалива – за ним, то и дело подгоняя его словами: «Я тебя поймаю!» Пока не налетела на львицу. Вот что значит, не смотреть куда бежишь.
Попятившись назад,маленькая самка прильнула к земле и укрывшись лапками, бормотала: «Меня не заметят. Меня тут нет. Нет. Нет..»

День близился к своему логичному завершению. Дождь закончился, однако темные тучи, сквозь которые еле - еле проглядывало Светило, все еще нависали над саванной. Свет солнца затухал, оставляя красочные разводы  и фантастические тени. Вместе с наступлением вечера наступали и насущные проблемы. Наверняка в Прайде уже кто-то заметил пропажу львенка. Хотя кому она вообще нужна? Даже если кто-то и узнает, что Амезалива была на нейтральных землях, максимум что он сделает – поворчит минут пять, проклянет родителей львенки, кои не смогли научить ее правилам Границ и все. Карли весьма сильно устала.  Сегодняшний день, конечно, выдался на славу, но она так и не успела поохотиться.
- Думаю, я как-нибудь в другой раз объясню тебе почему я белый…сейчас же мне придётся покинуть тебя, дела не ждут. – проговорил новый знакомый, прежде чем удалиться.
- Пока. – Усталым тоном пробормотала все еще лежавшая малышка. Она проводила льва взглядом, после чего осмотрелась. Янтарные глаза зацепили стадо буйволов, что преспокойно паслись примерно в трёхстах львиных хвостах от Карли. «Охотницы рассказывали, что буйволы – самая вкусная добыча. Одному льву его не убить. Да и на взрослых буйволов нападать не стоит. Надо высматривать больных или старых…» Погрузившись в свои мысли, молодая охотница чуть не подпрыгнула, когда около нее появился теленок.
- Привет. – улыбнулась она, вставая и подходя к молодому валуну. Да, даже такой маленький буйвол был гораздо крупнее нашей героини.   – Ты умеешь разговаривать?
В ответ этому было длинное, громкое «Муууу!». «Глупое животное.» - Рявкнула про себя львенка.
- Давай поиграем в «Охоту», м? – азартно сверкнув глазками, спросила она у копытного. Дурашка и есть дурашка. Они не понимала, что может накликать не себя ужасную беду. А чем же был занят «маленький» теленок? Он просто лениво пожевывал траву, не обращая внимания на Карли. Самка уже облизывалась, тщательно касаясь длинным языком маленьких клыков, которые будут острыми, как лезвие ножа. Если будут.  Глаза ее бешено сверкнули. Тихое, едва заметное гортанное рычание, скорее похожее на жалкое «мяу» прорвалось наружу - хищник, так тщательно скрываемый, начал лезть наружу. Шерсть начала топорщиться, хвост метался из стороны в сторону, зубы сомкнулись, уши прижались.. И вот тут то на нее и обратил внимание родственник коровы. С бешеными глазами он завизжал, будто молил о пощаде. Карли же от неожиданности отпрыгнула назад и приземлилась прямо рядом с чьей то толстой ногой. Подняв голову, малышка онемела от ужаса. Прямо над ней стоял взрослый буйвол. Его ноздри издавали ужасные звуки. Завидев львенку, в глазах матери теленка промелькнуло слово: «Враг.» Правильно, львы всегда были злейшими врагами буйволов. Эти огромные серые скалы искали любой возможности, чтобы убить одного из своих врагов. Вот и сейчас им дался такой шанс. Издав боевой клич, корова начала звать своих сородичей, которые приближались достаточно быстро. Они хотели затоптать Амезаливу, но львенка, благодаря своим размерам могла увернуться от их копыт. Огромные туши были везде. Нет пути к спасению. Вдобавок к этому, самые опасные коровы в саванне, подняли огромный столб пыли. Видимость уменьшилась до минимума. Карли металась из стороны в сторону. Боже мой, могли бы вы представить ее страх…

Карли прижалась к земле, мысленно моля Айхею о быстрой смерти. Почему именно о смерти? Потому что выбратся из толпы разъяренных буйволов просто нереально.
Внезапно, кто-то весьма резко подхватил львенку за загривок. "Я лечу?" Карли была уверенна, что ее молитвы сбылись и она умерла, а Айхею понес ее к звездам. Не веря своим ощущениям, Амезалива чуть повернула голову, ожидая увидеть там свое тело. Но, увы.. Она лишь заметила чью-то белую шерсть.
Оказавшись на земле, Карли увидела начала часто-часто дышать, стараясь взять себя в лапы. Пожалуй, она никогда раньше так не переживала, как сейчас. Волна паники неслабой волной пронеслась у львицы вдоль позвоночника. В такие моменты позарез надо, чтобы кто-нибудь подошел сзади, обнял за плечи, и сказал что-нибудь ободряющее наподобие "Все будет хорошо. Только не волнуйся ни в коем случае". Ну, знаете, как успокаивают детей? Такое нужно было сейчас проделать и с Карли.
Увидев белого подростка, львенка подползла чуть ближе к нему. Но мало ли что еще может выдавить из себя эта песчаная барышня в порыве паники и внутренней печали? Вот именно, что в этом отношении Рохо крайне непредсказуема. Лвенка все еще ждала. Ждала, пока все нормализуется, все встанет на свои места, и привычный ритм жизни вернется в свое русло. Мысли тоже нужно было приводить в порядок, ибо они были самыми разными. Пожалуй, редко у кого можно было бы найти такой беспорядок в голове. Да-да, опять Карли - исключение из правил. А что? Должна же жизнь хоть когда-нибудь преподносить неожиданные сюрпризы? Последние несколько месяцев жизнь не преподносила ей совсем ничего, кроме печали. Не говоря уж о блюдечке с голубой каемочкой. Нельзя же так жить! Это уже называется не жизнь, а существование. Сие не есть хорошо. Амезалива уткнулась носом в свои лапы. Так ей было гораздо спокойнее - будто кто-то всемогущий выключил все звуки вокруг. Было приятно ощущать - именно ощущать - эту тишину, что нарушалась лишь ревом буйволов, что были уже далеко и явно даже не подозревали о том, что Карли там уже нет...
- Спасибо тебе... - поблагодарила незнакомца Карли не отрывая мордочки от лап. А ведь она еще даже не узнала его имени.. - Как тебя зовут?
Наверняка родители свыше сейчас очень сильно ругают свою дочь за столь глупый поступок. Или же нет? Они рады тому, что их девочка получила еще один жизненный урок - никогда не ходить на охоту в одиночку? Но как же тогда львы, живущие вне прайда? Они ведь охотятся в одиночку. - от этих размышлений голова у львенки пошла кругом. И где найти правильное решение?

- Привет. Если хочешь то угощайся, - послышалось откуда-то сверху. Задремавшая Карли недовольно дернула ухом и, отогнав хвостом назойливую муху, сонно открыла глаза. Да, она несомненно помнила, что находиться на запретных для львенка территории, да еще и без сопровождения. Она собиралась в ближайшее время вернутся, обязательно вернутся, но это марево просто свалило Амезаливу наповал, так что та просто плюхнулась в траву и решила дождаться вечера.
Как оказалось, самка пролежала тут всю ночь, ибо светило находилось справа. А если солнце находится справа от неба, значит, утро. Зевнув, Карли потянулась, приподняв свою пятую точку. Вот только теперь она решила обратить внимание на того, кто нарушил ее покой. Львица. Да, она знала эту львицу. Кэтрин... по-моему. Почему молодая самка знала ее? Просто эта охотница заняла бывший пост матери львенка, что Мкиа не утраивало. Ох как не утраивало.. Однако, привыкшая не выражать отрицательные чувства "на людях", девочка лишь села и, проведя языком по губам, посмотрела на тушку только что пойманной антилопы.
- Как главная охотница Вы должны знать, что сейчас прайд больше всего нуждается в пище из-за засухи, - да, вот если выносить мозги, так это мы можем. Однако, в словах Карли были и нотки правды. - Значит, Вы должны сначала накормить прайд, начиная со стариков и малышни, не так ли? - спросила самочка, наклоняя голову вбок. Хотя нет, она скорее поставила львицу перед фактом. Нативэ всегда готовила свою дочь к охоте, поэтому с раннего детства Мкиа знала Кодекс Охоты и постоянно сверялась с ним, ведь кроме этого она больше ничего и не знает.

Авали не спеша трусил поперёк поля. Солнце, которое уже стояло в зените, беспощадно пекло голову маленькому львёнку, в животе урчало, а пасть всё больше и больше требовала воды, отчего одиночка часто облизывался, надеясь, что благодаря этому накопится хотя бы немного слюны, которая хоть как-нибудь поможет утолить жажду. Но нет, все попытки были тщетны, и Авали уже потерял надежду найти хоть какую-нибудь падаль, чтобы почти высохшей кровью утолить жажду, а жёстким, протухшим мясом — желудок.
Почему его не кормили родители? Были ли они у него? Были. Без сомнения были. И покормили бы они его с удовольствием. И не падалью, а свежей, только что пойманной добычей. Да вот беда — они не видели Авали уже вторую ночь. Конечно, они беспокоились, но с другой стороны, они уже привыкли к таким исчезновениям сына. Поначалу искали, приводили домой, но история повторялась, и он возвращался сам. Почему малыш убегал? Да чёрт его знает. Мозги ещё не развились, наверное.
Впрочем, мысли о доме покинули одиночку, когда ему в ноздри ударил тот запах, который он уже где-то чувствовал... Точно! Та львица, что назвала его одиночкой. Сейчас пахло так же. И... Неужели?! Почувствовав запах свежепойманной дичи, Авали, как будто у него удвоились силы, помчался против ветра. Постепенно львёнок умерил свой пыл и пополз на животе, стараясь быть незаметным. Да, так и есть! Взрослая львица и маленький львёнок, примерно одного возраста с Авали. Её дочь? Не исключено.
«Да какая разница, кто они? — промелькнуло в голове львёнка. — Главное то, что как только они уйдут, я смогу съесть недоеденную ими антилопу!»

Кэтрин выслушала львенку и улыбнулась, хотя на самом деле ей не понравилось то, что эта малышка пытается указывать что делать Кэтрин. Ох уж эти львята, вечно пытаются показатся умнее всех. Но тут её отвлек незнакомый запах, но она сразу поняла что это львенок. Да и еще что это одиночка. Кэтрин так же не нравилось, когда кто-то прятался, поэтому она сказала: - Ну и что же ты прячешься. Я ведь сразу поняла что ты здесь, так что можешь выходить. А потом она снова посмотрела на эту львенку. Ну и что же ей ответить? Хотя наверное не что, а как. Ну уж точно молчать я не стану. - А ты малышка, заруби себе на носу, что если я в чем-то с тобой согласилась, это не значит что ты можешь указывать, что мне делать. Я не люблю, когда взрослые львы или львицы мне указывают, а уж про тебя я вообще молчу. Не доросла еще, - сказала львица, ей хотелось зарычать, но она не стала этого делать. Вот теперь она не знала что ей делать, и правда отнести добычу в тенек, или все таки нет. Ну если она отнесет добычу в тень, то можно будет понять, что львица послушала львенку. Хотя плевать я хотела на эту малявку. Главное добычу сохранить. Может быть Кэтрин и пытается исправить свой характер, но все изменить не возможно. Да и нет таких прям добреньких и злых, у каждого разный характер.

Самочка буквально впала в ступор. Какие-то секунды она медленно пережевывала слова, вылетевшие из уст охотницы. Малышка? «Ладно, с этим я согласна.» Карли окинула саму себя взглядом расширявшихся от ненависти янтарных глаз. Зарубить что-то себе на носу? «Надо будет попробовать чем-нибудь рубануть себя по носу..» - уже с некой злой усмешкой хмыкнула львенок себе под нос. А вот дальше мы не будем разбирать слова Кэтрин, ибо присутствуют несовершеннолетние львята.
Внезапно. Как для самой Амезаливы, так и, наверно, для всех окружающих, молодая львица подскочила, оказавшись на четырех лапах. Спина изогнулась дугой. Полный ненависти и раздражения взгляд исподлобья просто пропиливал Кэтрин насквозь. Ушки были угрожающе прижаты к голове, а короткая шерсть просто встала вертикально. Губы приподнялись, показывая небольшие, но достаточно острые клыки. Коготки от ярости впились в сухую землю. А из пасти доносились звуки, похожие на рык и шипение одновременно, из-за чего казалось, что это всего лишь жалкий мяфк.
- Пасть свою закрой! - о, да Амезалива у нас бесстрашна. Да, она терпеть не могла, когда ее вот так вот пытаются поставить на место лица, не имеющие к ней никакого отношения. Как родственные, так и хотя бы дружественные. Малышку просто трясло то ли от ненависти, то ли от страха из-за необычного состояния. Так вот ты какое, состояние аффекта. Она практически ничего не понимала. Не понимала, что делает. Хотя...
В одно мгновение оттолкнувшись от земли задними лапами, самочка взмыла в воздух, на секунду перервав лучи солнца своим собственным телом, и вот она уже вцепилась Кэтрин в морду. Когти впились с двойной силой в щеки львицы, ведь надо было атаковывать, да еще и держатся хоть как-то. Острые миллиметровые клычки впились охотнице прямо в нежный нос, а из пасти все еще слышались эти странные «мяфки». Карли либо псих. Либо... Да, именно. Псих. Ведь она никогда не нападала на взрослых. Да она вообще никогда ни на кого не нападала, а тут... Переходный возраст, что уж тут поделаешь. Внезапно почувствовав вкус крови во рту, такой солоноватый и неприятный, Мкиа мгновенно спрыгнула с охотницы на достаточное расстояние. Нет, она, конечно, знала, что такое кровь и какова она на вкус,мясо все-таки ела, но вот вкус крови льва... Он ничем не отличался от вкуса крови добычи, но было весьма неприятно..
Оставаясь в том самом ощерившимся состоянии, Карли продолжала ненавистным взглядом прожигать Кэтрин. Было желание удрать, но организм был в таком шоке, что мышцы начали только судорожно дрожать и отказываться выполнять команды мозга. Наотрез.
Вдруг между львицами появился львенок. Карли не могла определить какого он возраста. Может ее ровесник, может старше, может младше ее.. Хотя, она сейчас вообще не могла ничего определять. Разум был словно затуманен, слова врезались в голову, но понять их смысл она не могла.. Мальчик явно что-то говорил в пользу Амезаливы, возможно, даже защищая ее. Только сейчас львенок заметила, что сердце стучит в бешеном темпе, а дыхание то и дело готово было сорваться на кашель. Внезапно кто-то нажал выключатель и самочка начала медленно, но приходить в себя. Она вспомнила мать и ей стало стыдно. Жутко стыдно. Ведь мама всегда могла найти выход из ситуации спокойным тоном. Она могла ударить словом, но чтобы напасть... Огонь внезапно прожег саму душу Карли, заставляя ее убрать оскал и попытаться успокоится. Подумать и, если надо, по быстрому унести лапы. Через несколько минут львенок уже посадила свою пятую точку на сухую землю, аккуратно уложив подрагивающий хвост на лапы. Ее трясло, несомненно. Трясло от страха и от удивления. Однако, она научилась это скрывать. Давно уже. Нацепив на мордочку маску полнейшего пофигизма и спокойствия, Амезалива лизнула себя в грудку, приглаживая шерсть. А вот сейчас предметом изучения стал этот милый мальчик...
Карли оценивающим взглядом осмотрела незнакомца. В прайде она его не видела. Значит, одиночка. Львенок выглядел чуть крупнее самой самки, однако, Рохо видела его только со спины, ибо он стоял мордой к Кэтрин. А жаль...
(я умер =.=)

Отпихнув от себя напавшего на неё львёнка, незнакомка, грубо пригрозив малышке и не обратив ни малейшего внимания на Авали, взяла тушку антилопы и пошла в неизвестном одиночке направлении. Маленькая незнакомка же уже сидела на солнышке, и на морде её было полное безразличие. Авали не был уверен, что это было истинное чувство маленькой львицы — в конце концов, получить такую оплеуху и неприятные слова если не от матери, то, по крайней мере, от близкого ей льва (как считал одиночка, эта львица приходилась малышке не то сестрой, не то тётей, не то ещё кем-то) было не самым приятным делом.
С неприязнью проследив за удаляющейся львицей и убедившись, что та ушла и более не вернётся, Авали, наконец, повернулся к незнакомке и, подойдя к ней, присел напротив, так же, как и она, обвив хвостом свои лапы. Несколько секунд одиночка молча смотрел на светлую львицу, то ли не зная, что сказать, то ли боясь нарушить молчание. А может, он боялся, что та вновь выйдет из себя.
— Ты в порядке? — наконец, тихо и чуть наклонив голову вбок спросил он.

Незнакомка, представившаяся Амезаливой, чуть наклонила голову на бок, как будто передразнивая одиночку, и чуть улыбнулась. В глазах её что-то переменилось, появилось что-то новое, и эти новым был интерес, любопытство. Но Авали был лишь маленьким львёнком, не заметившим даже изменения взгляда новой знакомой.
— А меня зовут Авали, — в свою очередь представился львёнок. Пожалуй, не хватало только фразы «Давай дружить», чтобы их знакомство было «шаблонным». Впрочем, одиночка сейчас думал вовсе не о дружбе с Карли. — Если хочешь, — сказал он, встав при этом и выпятив грудь, чтобы казаться крупнее и сильнее, — можешь звать меня, когда тебе будет нужно. Я всегда помогу тебе избавиться от этой гиены!
Ну, защитил он Амезаливу один раз, хотя ничего при этом особенного и не делал. Да и «защита» его не произвела на старшую львицу никакого впечатления. Разве от этого что-то изменилось? Для нас — нет. Но это ведь ещё дети. Малыши в каждом поступке видят что-то большое, значимое. Этим они и отличаются от взрослых. Они более искренни в своих чувствах, видят больше света в каждом поступке. Почувствовав, что принимал в защите Карли какое-то участие, Авали представил себя великим и всемогущим. Хотя, даже не столько представил себя таким, как хотел показать эти качества Карли. И, постояв в этой гордой, львиной позе буквально несколько секунд, малыш опустил вздёрнутый подбородок и уже с интересом и неким недоумением посмотрел на свою новую знакомую.
— Вы ведь знакомы, правда? Почему ты не ушла с ней?

Карли сначала слегка дёрнула ухом, как-будто отгоняя приставшую муху, а секунду спустя тихонько хихикнула. Приняв это на свой счёт, Авали «сдулся» и присел на землю, чуть приуныв. Ведь он предложил свою помощь, а она хихикает над ним! Слегка прижав уши, одиночка отвёл растерянный взгляд в сторону, не зная, как вести себя дальше, но тут новая знакомая издала нечто вроде рыка, — уж рыком это точно нельзя было назвать; скорее, нечто вроде между рычанием и пищанием, — а затем над головой Авали просвистел воздух. Сначала ошарашенный львёнок задрал голову, старясь разглядеть что-то в небе, но затем он боковым зрением заметил, что Карли исчезла, а за его спиной раздался её голос.
— К... как ты это сделала? — в полном недоумении спросил он, обернувшись и пропустив мимо ушей часть слов Амезаливы. — Только что была здесь, а теперь...
Авали продолжал смотреть на львёнка. Да, пожалуй, можно сказать, что она была особенной. Нет, по внешности-то это был самый обычный, так сказать, «статистический» львёнок: светлая шерсть, сливающаяся с высохшей травой, круглые ушки, мягкая кисточка хвоста и карие глаза. И всё же она была не такой, как все. Другой.
Голодный желудок, вновь напомнивший о потребности кушать, отвлёк Авали от мыслей и малыш, встряхнув головой и мысленно поругав свой живот, постарался хоть на время забыть о еде (как это получилось, когда он защищал Карли) и поговорить-таки с новой знакомой.
— Так это не твоя мама?

— Прайда? — Авали чуть подался вперёд, поднял одну лапку, чуть-чуть склонил голову вбок и насторожил ушки.
Похоже, это был день откровений для одиночки. Новое знакомство, встреча с кем-то недружелюбным, опровержение его мыслей и, наконец, что-то странное под названием «прайд». Львёнку это напоминало тот день, когда он впервые услышал слово «одиночка». Такое же непонятное, не известно что скрывающее за собой слово... «Может, это тоже какие-нибудь особенные львы? Великие Охотницы... Они, наверное, какие-то особенные!» — осознавший, что общается сейчас с особенной львицей, Авали от неожиданности и небольшого шока присел на землю, чуть-чуть приоткрыв пасть.
— Без тебя я бы не справилась, — эти слова Карли вывели львёнка из оцепенения.
Наверное, впервые кто-то благодарил его... Воистину эта малышка была особенной, а сегодняшний день и то самым необычным! Другими были и родители Амезаливы, жившие, по представлению Авали, не то на небе, не то в воздухе, не то в груди львёнка. В любом случае, они были рядом. Однако...
— А почему я не вижу твоих родителей? — с любопытством спросил Авали и тут же ответил на вопрос новой знакомой. — Мои-то сейчас в джунглях, — почему-то чуть приосанившись и загордившись своим происхождением сказал львёнок. — Правда, я их уже давно не видел. Надо будет вернуться сегодня, а то со вчерашнего дня ничего не кушал! — казалось, одиночку волнует только еда.
Впрочем, в этом плане мысли львят были схожи. Кивнув Карли и согласившись с её предложением, Авали, вовсю улыбающийся в предвкушении свежатинки, тут же сник и, присев на землю, прижал уши и чуть отвёл взгляд — не то от стыда, не то от смущения.
— Знаешь... вообще-то я никогда не охотился...